1898.09.20 - В. В. Стасову.

          В. В. Стасову.

Москва, 20 сентября 1898 г.

          Многоуважаемый Владимир Васильевич, письмо Ваше я получил в конце августа, по возвращении с дачи. Очень жалею, что не имел возможности отвечать Вам на него тотчас.
          Дать Вам обстоятельные ответы на все Ваши вопросы¹ для меня довольно затруднительно как за давностию, так и потому, что обладаю крайне слабой памятью на числа и сроки. И кроме того — очень трудно проследить в себе начала и зарождения творческих представлений и настроений. Меня всегда смущала точность и обстоятельность разных интервью по поводу этих интимных вопросов. Хотя профилей своих и анфасов я весьма недолюбливаю, но чтобы не огорчать Вас голым отказом — попробую кой-что припомнить.
          Как я стал из жанриста историком (несколько на фантастический лад) — точно ответить не сумею. Знаю только, что во время самого ярого увлечения жанром, в Академические времена в Петербурге, меня не покидали неясные исторические и сказочные грезы. Есть из того времени кой-какие наброски мои у Репина — «Витязь на коне»², акварель (теперь у Третьякова), сказка о Жар-птице во «Всем. Иллюстр.»³ — гравирована очень плохо, «Конек-горбунок», изд. Ильина⁴, академический эскиз «Княжеская иконописная»⁵ и проч. Противоположения жанра и истории в душе моей не было, а стало быть, и перелома или какой-либо переходной борьбы, во мне не происходило. Некоторые из картин последующего периода, московского, были задуманы мною еще в петербургский период, напр[имер] «После побоища» из «Слова о полку Игор[еве]», «Богатыри» — ныне только окончены — теперь у Третьякова, «Витязь на распутье» (надпись на камне найдена по Вашему указанию — помните ли?). Я всегда был убежден, что в жанровых и исторических картинах, статуях и вообще в каком бы то ни было произведении искусства — образа, звука, слова — в сказках, песне, былине, драме и проч. сказывается весь цельный облик народа, внутренний и внешний, — с прошлым и настоящим, а может быть, и будущим. Только больной и плохой человек не помнит и но ценит своего детства и юности... Плох тот народ, который не помнит, не ценит и не любит своей истории!
          Что я читал? Что я видел, зарисовывал? С кем говорил? Едва ли отвечу удовлетворительно — много забыто. Самую первую помощь оказали издания Прохорова-Солнцева⁶. И, может, еще что... Сильное впечатление оставили чтения былин на вечерах Репина⁷. Читал некто Ив. Тимофеевич Савенков — тогда студент, — сам потом их читал... Разговоры, конечно, бывали и многие и горячие, но чтобы особенно кто-либо выделялся учительно для меня — я не помню и даже теперь грущу об этом... В искусстве много тепла и света внесли разговоры с П. П. Чистяковым. Тепло и возвышенно помню Мстислава Прахова⁸. С товарищами споров было, конечно, без конца тоже.
          Решительный и сознательный переход из жанра совершился в Москве Златоглавой, конечно. Когда я приехал в Москву, то почувствовал, что приехал домой и больше ехать уже некуда — Кремль, Василий Блаженный заставляли чуть не плакать, до такой степени все ото веяло на душу родным, незабвенным.
          Встреча и знакомство с Мамонтовыми в Москве придали еще более атмосферы для того, чем жилось и дышалось в Москве. Я для Мамонт[ова] написал «Ковер-самолет», «Три подземных царевны», «Битва скифов», «Витязь на распутье» и еще многое. Для него же (Мамонтова) нарисовал «Снегурочку» в декорациях и костюмах. В первый раз проснулся во мне орнаментщик тоже у них в имении, в Абрамцеве, — когда мы строили там церковь с Поленовым, где участвовал также и Репин и даже Антокольский (барельеф головы Иоанна Крест[ителя] из камня). Впервые там почувствовал сладость архитектурного творчества. В Абрамцеве ихнем (прежде имение Аксаковых — бывал там даже Гоголь)⁹ есть мастерская, строенная Гартманом¹⁰, баня — Ропета¹¹, словом, это уголок, где художник чувствует себя не меж чужими. Скажу, впрочем, откровенно: архитектура Гартмана и Ропета меня не удовлетворяла — я был увлечен Кремлем и московскими церквами, впоследствии — ярославскими и ростовскими.
          Ну, вот что отчасти действовало на меня извне.
          Шварца¹² я люблю и уважаю и ценю, хоть он все-таки предшественник Сурикова, в котором явилась уже глубина и красота даже — Русского образа. Вечер у Антокольского мне памятен¹³, но подробности спора Вашего с Семирадским — не помню. Кажется, вопрос шел о реализме (Вы) и идеализме (Семирадский) в искусстве. Наш вечер был шумен и увлекателен. Не па этом ли вечере была получена печальная весть о смерти Серова¹⁴? Или это — тоже у Антокольского — но при Майкове¹⁵? Забыл уже я.
          По поводу Гейнса¹⁶. Отношения наши были прекрасны и дружны. Часто по делу бывали вместе у Гейнса. Дело расстроилось по желанию Верещагина¹⁷, кажется. Где теперь рисунки? Не знаю. Очень может быть, что у Гашета. Относительно Гейнса совесть моя не совсем чиста. В счет работы, прерванной Верещагиным, было забрано мною у Гейнса 250 р. (так как работа шла беспрерывно, то после перерыва Верещагиным деньги эти остались за мной. Вы мне сделали бы великое одолжение, если бы смогли указать: кому и куда я могу уплатить свой долг Гейнсу (он, кажется, покойный?).
          С Праховым Адр[ианом] я познакомился очень давно — в Академии у Репина. Знакомство наше не прекращалось до самого Владимирского собора — без него, конечно, я не был бы приглашен во Владимирский собор. Его энергии собор обязан тем, что он есть. Вот все, что я мог написать Вам — это для Вас, конечно, мало, но, увы, вопреки Вашему лестному мнению о моем «пере», как видите, я плохой писатель. Хотя, правду сказать, при моей каждодневной напряженной работе писать пером некогда — очень устаю.
          Не осудите, дорогой Владимир Васильевич, чем богат — тем и рад.

Уважающий и преданный Вам В. Васнецов.

¹В. В. Стасов просил у В. М. Васнецова дать ему некоторые биографические сведения о себе для подготовки статьи, посвященной 50-летию В. М. Васнецова.
²В. М. Васнецов. «Витязь на коне» (1870, бум., акв., ГТГ), повторение пером (1878, бум., сепия, перо, ГТГ) для альбома «Рисунки русских художников» (М., 1880).
³Иллюстрация Васнецова к сказке «Жар-птица» воспроизведена в журнале «Всемирная иллюстрация», 1869, № 43, с. 264—265, то же — в альбоме «Русские народные сказки и былины» (Спб., 1875).
⁴См. примеч., ч. I, 1872, № 1.
⁵В. М. Васнецов «Княжеская иконописная мастерская» (академическая программа; эскиз, 1870, бум., гр. кар., ГРМ).
⁶Василий Александрович Прохоров (1818—1882) — историк и археолог, преподаватель истории искусств в Академии художеств, хранитель музея церковно-христианских древностей и русского быта при Академии художеств. Издавал ежемесячный журнал «Христианские древности и археология» (1863—1877) с приложением «Русские древности» (1871—1876). Федор Григорьевич Солнцев (1801—1892) — художник и археолог, издавал «Древности Российского государства» (1846—1854). 18 Речь идет о вечерах у И. Е. Репина в Петербурге в конце 60-х — начале 70-х гг.
⁷В личной библиотеке Васнецова, в его Доме-музее в Москве, сохранилось издание «Былины» (Спб., 1911 г.) и сборник «Русские народные былины» в 2-х частях (Спб., 1883 г.).
⁸Мстислав Викторович Прахов (1840—1879) — профессор Дерптского университета, филолог, философ, историк и поэт.
⁹Усадьба Абрамцево с 1844 по 1870 г. принадлежала писателю С. Т. Аксакову, где у пего бывали И. С. Тургенев и Н. В. Гоголь. Аксаков написал в Абрамцеве «Детские годы Багрова внука» и «Семейную хронику».
^10-11Виктор Александрович Гартман (1834—1873) и Иван Павлович Ропет (псевдоним Петрова Ивана Николаевича, 1845—1908) — архитекторы, увлекались возрождением древнерусского деревянного зодчества.
¹²Вячеслав Григорьевич Шварц (1838—1869) — исторический живописец реалистического направления, создал картины: «Иван Грозный у тела убитого им сына» (1864, ГТГ), «Патриарх Никон в Новом Иерусалиме» (1867, ГТГ), «Русский посол при дворе римского императора» (1866, ГТГ) и др.
¹³На этом вечере у Антокольского в 1869 г. Стасов познакомился с Васнецовым.
¹⁴Речь идет о смерти Александра Николаевича Серова (1820—1871) — композитор, отец В. А. Серова. В 1887 г. Васнецов исполнил эскиз костюма Перуна (языческого бога) к опере А. Н. Серова «Рогнеда» (бум., кар., акв., зол., ДМВ).
¹⁵Аполлон Николаевич Майков (1821—1897) — поэт.
¹⁶Александр Константинович Гейнc (1834—1893) — генерал-лейтенант, член Русского географического общества.
¹⁷В 1875 г. Васнецов по указанию А. К. Гейнса должен был нарисовать на дереве (для гравюры) этюды живописца Василия Васильевича Верещагина (1842—1904) из Ташкентской коллекции. Гейнс взялся писать текст к изданию Верещагина. Увлекшись работой, Гейнс предложил Васнецову дописать несколько сцен и картин из среднеазиатской жизни по фотоальбому. Однако Верещагин был против добавлений, поэтому рисунки Васнецова не были изданы и остались у французского издателя Л. Гашета («Охота на марала», «Марал в горах», «Общий вид киргизской степи» и др.).

В. М. Васнецов с женой Александрой Владимировной.

Эдгар. Эскиз к постановке трагедии В. Шекспира «Король Лир». 70-е годы XIX века. Бум., гр. кар. Дом-музей В. М. Васнецова.

Аленушка. 1881 г. Холст, масло. ГТГ.